ИСТОРИЧЕСКИЙ АУДИТ
Дискуссионный клуб при журнале "Наука и Религия"
Дискуссионный клуб при журнале "Наука и Религия"
У почтенного Монферрана все по-честному без обмана. Часть 2
Вернемся к теме Монферрана, начатой в наших предыдущих публикациях
У почтенного Монферрана все по-честному, без обмана
и продолжим исследование.
Для понимания роли Монферрана в России и всех связанных с его деятельностью вопросов полезно ознакомиться с историческими расследованиями Сергея Игнатенко о войне 1812 года.
Рисовальщик подписей
Итак, в конце 31 марта 1814 союзные армии после кровопролитных боев берут Париж где русский царь Александр I пребывает течение 2-х месяцев. За это время он принимает самых разных политических и культурных деятелей (Шатобриан, Жозефина и многие другие) и общается с простыми парижанами на улицах города.
И вот в это время в весеннем Париже наш герой, Огюст Монферран, где-то подловил государя и тиснул ему в руки альбомчик под названием «Альбом разных архитектурных проектов, посвященных Его Величеству Императору Всероссийскому Александру I» и с припиской «de l’Academie d’architecture de France», выполненный собственноручно.
На приписку официальные историки обращают внимание, потому что, по их мнению, Монферран никакого отношения к Французской академии архитектуры в те годы не имел.
Альбом с рисунками и «предварительными рассуждениями» (discours preliminaire), в которых архитектор высокопарными фразами по моде того времени пытается расположить к себе Александра I и пускается в рассуждения, в частности, о том, что чрезмерные расходы на проекты такого рода связаны с неопытностью и недостаточной честностью архитекторов, при этом не говоря о собственном опыте.
Альтернативные исследователи, занимавшиеся Монферраном, давно обратили внимание на факт указанный профессором Никитиным, процитируем фрагмент из его книги:
«…наряду с высокой техникой, нужно отметить еще одну особенность монферрановских проектов: на заглавном листе, на заставке и на всех проектах, за исключением двух последних, подписи автора сделаны по подчищенному месту, каллиграфическим почерком, с некоторым наклоном влево; на последних же двух таблицах подчистки нет, подпись сделана непринужденным почерком с наклоном вправо, с легким росчеркам в конце, как встречается в позднейших проектах Монферрана. Эти систематические подчистки наводят на размышление. То, что Монферран заимствовал многие свои проекты из «Grand prix d’architecture», вне сомнения, но был ли он автором всех представленных Александру проектов и не снабжали ли своей подписью чужие рисунки и чертежи, подобно Тома де-Томону, остается под вопросом. Можно предположить, что проекты были исполнены самим Монферраном и подписал он их первоначально своей настоящей фамилией «A.Ricard», а потом решил переделать подпись на более звучную и эффектную фамилию «Монферран».
Никитин как бы пытается зацепиться за соломинку – вроде как вспомнил свою первую фамилию, а потом решил, да ну, вторая лучше и почерк тут же поменялся. Но получается неубедительно. Кстати в нашей статье «Код Монферрана» мы видели его почерк с наклоном вправо.
Арка Монферрана
Арка Персье и Фонтена на площади Каррузель
Надо сказать, что это не единственная «шалость» Монферрана такого рода. Обратимся к статье современного исследователя его творчества Н.Н. Соломатиной «Об авторстве некоторых акварелей, посвященных возведению Александровской колонны, из собрания Научно-технической библиотеки ПГУПС»:
«В его (Монферрана) практике известны многочисленные случаи, когда он являлся автором наброска, идеи композиции, по которому законченную акварель исполнял другой художник, но Монферран считал себя ее полноправным соавтором или даже автором. В отдельных случаях допустимо выдвинуть версию о плагиате Монферрана. Например, в рассматриваемом нами альбоме (самый знаменитый, посвященный возведению Александровской колонне) среди акварелей имеется одна со стертой подписью (надписью?) в нижнем углу. Создается впечатление, что Монферран стремился к сознательной утрате авторства некоторых графических произведений. Вопрос о соблюдении Монферраном профессиональной этики в рамках представлений об особенностях авторского права во второй трети XIX в. и архитектурной практики необходимо рассматривать отдельно».
И далее:
«Стилистические особенности нескольких акварелей, помещенных в альбом и считавшихся работами Монферрана, позволяют отнести к творческому наследию Кольмана»
В общем, как видите, официальные историки не хотят отставать от альтернативщиков и тоже раздевают Монферрана, правда, при этом делая выводы иного характера.
Таким образом, многие рисунки Монферрана, привлекающие внимание альтернативщиков, оказались рисунками Карла Ивановича Кольмана.
Добрые учителя
Но вернемся к первому альбому Монферрана. Итак, великодушный русский царь впечатлился рисунками молодого французского рисовальщика и принял его на работу. Причем в книге Чекановой и Ротача это преподнесено так как будто Монферран выиграл конкурс у своих учителей – Персье и Фонтена:
«Альбом в красном переплете с золотым тиснением был оформлен точно так же, как и поднесенный Александру I альбом П. Фонтена и Ш. Персье… Альбом Персье и Фонтена не произвел впечатления на Александра I, но вдохновил Монферрана таким же образом обратить на себя внимание царя»
Но все было не совсем так.
Не буду здесь подробно описывать биографию Персье и Фонтена. Остановимся на некоторых интересных моментах. Никитин, дабы как-то оправдать невысокий уровень Монферррана как архитектора, называет Персье и Фонтена «рисовальщиками» и действительно большинство их работ связано с дизайном интерьера. Однако они были достаточно известны и как архитекторы и инженеры.
Большинство проектов они выполняли совместно, считались «сладкой парочкой» Castor et Pollux. Если вы ищете информацию по одному из них, то непременно найдете и по второму. Похоже, помимо профессиональных отношений их еще связывала «бескорыстная дружба мужская». Проживали совместно, Фонтен женился только после смерти Персье и завещал похоронить его вместе с ним. Позднейшие исследования установили, что их на самом деле было трое, третий - менее известный архитектор Шарль-Луис Бернье. Вот их общая масонская могила в Париже.
Оба начинали карьеру в Италии. Персье много времени посвятил зарисовкам колонны Траяна, которую по планам Директории (правительства Франции) предполагалось разобрать и перевезти в Париж. Он спроектировал леса и подъемную систему, благодаря которой, сидя в ведре, обследовал колонну от уровня барельефов до самого верха. В результате этой деятельности погиб один рабочий. О колонне Траяна поговорим как-нибудь в другой раз.
А вот что проектировал Фонтен
Можно отметить, что исследователи творчества Монферрана, в частности Чеканова и Ротач, отмечают его новаторство в разработке и построении металлических конструкций:
«История техники до начала 1838 г. не знала столь широкого применения целиком сборных чугунных и железных элементов. Только в 1850–1851 гг. архитектор Дж. Пэкстон применил сборные металлические конструкции в лондонском Хрустальном дворце, построенном для первой Всемирной выставки 1851 г».
На самом деле еще до Монферрана активное внедрение чугунных конструкций в архитектурное строительство осуществлялось в наполеоновской Франции и одним из крупнейших специалистов по их применению считался Пьер Фонтен, вдохновлявшийся идеями Виртрувия по использованию металлических балок при строительстве сводов. Здесь также можно вспомнить о перестройке здания Halle aux bl?s (зерновая биржа) в Париже с самым широким металлическим куполом в то время.
Итак, каковым был статус Персье и Фонтена в эпоху правления Бонапарта во Франции?
«Придворные мастера Наполеона Бонапарта, формировавшие эстетику ампира, были впервые приняты будущим императором (тогда первым консулом) в 1799 г. в Мальмезоне (под Парижем). Им была доверена переделка Эспланады инвалидов в «Елисейские поля павших воинов», где по замыслу должны были выставляться различные трофеи, в том числе и художественные (осуществлено не было). Позднее архитекторы обновили для супруги Наполеона Жозефины Бонапарт убранство Мальмезонского дворца (1800—1802), и с той поры им доставались многие самые престижные заказы». Взято отсюда.
Добавим к сказанному, что Пьер Фонтен с 1801 г. состоял еще и в должности правительственного архитектора, а в 1811 году был награжден главной наградой Наполеоновской Франции, Орденом почетного легиона.
А вот какими были отношения Персье и Фонтена с «братом и врагом» Наполеона Александром I до и после войны:
«Русский император Александр I, продолжая традицию Екатерины II - общение с просвещенными умами Европы, состоял в переписке с Персье и Фонтеном. По его просьбе с 1809 г. двенадцать томов альбома архитектурно-декоративных новшеств под общим названием «Здания и памятники Парижа при правлении Наполеона I, подготовлены для императора Александра архитекторами Персье и Фонтеном» посылались в Россию. В апреле 1814 г. в завоеванном Париже Фонтену, который сопровождал русского императора в Тюильри и Лувре, поручили оформление пасхальной церемонии на площади Людовика XV в честь императора Александра; годом позже архитектор стал организатором парада русских войск в Вертю-ан-Шампань. В сентябре 1814г. Ш. Персье и П. Фонтен отправили в Россию тринадцатый том альбома, посвященный французским фонтанам (этот громадный графический цикл из 13 альбомов ныне хранится в петербургском Эрмитаже). Произведения лучших зодчих наполеоновской Франции Персье и Фонтена, созданные для России - это серия предметов для графа А. Строганова и стол Бьенне, свадебный подарок по случаю бракосочетания в царской семье»
Вот это компрадор! После самых кровопролитных боев и поражения своей родной страны правительственный архитектор организует военный парад для вторгшейся армии. Но в принципе ничего особенного, на него даже никто косо не посмотрел, Фонтен доживет до глубокой старости, работая на самых престижных должностях и в 1841 году будет назначен командиром Почетного легиона.
Тем самым временем его ученик Монферран зарабатывает орден Почетного легиона, а также другие свои ордена от Ватикана и европейских государств на стройках в России. Что именно и как он строил и перестраивал поговорим в другой раз.
Продолжение следует.
Мнение редакции журнала "Наука и Религия" и администрации клуба "Исторический аудит" может не всегда совпадать с мнением автора